Мы продолжаем цикл статей на злободневную тему буллинга и кибербуллинга. На этот раз, Информационное объединение "Эра" спешит познакомить читателей со статьей педагога-психолога, медиатора и супервизора Анастасии Рожковой.
Кибербуллинг, как феномен сегодняшнего времени
Кибербуллинг является одной из самых серьезных проблем во всем мире. Распространенность этого явления в разных странах неодинакова, но представляет собой реальную проблему, которая затрагивает значительную часть детей, выступающих в роли жертв, обидчиков или сторонних наблюдателей. В исследовании Организации Объединенных Наций по вопросу о насилии в отношении детей признается, что травля представляет собой проблему глобального масштаба, проводятся целенаправленные исследования по вопросу о способах борьбы с травлей, и внимание мирового сообщества привлекается к этой проблеме в приоритетном порядке, как никогда ранее [3].
Травле в интернет пространстве подвергается большой процент детей и подростков, что приводит к долгосрочным последствиям, сохраняющимся во взрослой жизни. Растущий доступ к информационно-коммуникационным технологиям повышает уязвимость для кибербуллинга и имеет серьезные последствия как для жертвы, так и для обидчика и наблюдателей, от тревоги, страха, бессонницы, ощущения беспомощности до депрессии и суицидальных мыслей. Жертвы часто испытывают эмоциональный дистресс и социальную изоляцию, а виновные могут становиться все более агрессивными и подвергаться повышенному риску других антисоциальных поступков. Наблюдатели, ставшие свидетелями киберзапугивания, также могут испытывать чувство беспомощности или вины.
Кибербуллинг, как психологический феномен, можно определить умышленным агрессивным поведением, направленным против жертвы и характеризующейся периодичностью, сопровождается действительным или кажущимся неравным соотношением сил и вызывает у жертвы травли чувство уязвимости и беспомощности, неспособности себя защитить [1].
Для целей кибербуллинга используется широкий ряд социальных платформ, включая чаты, блоги и средства мгновенного обмена сообщениями. Кибербуллинг наносит глубокий вред, поскольку он может затронуть ребенка-жертву в любое время и быстро охватить широкую аудиторию. Более того, технологии способствуют увеличению длительности угрозы кибербуллинга, поскольку сообщения могут публиковаться и копироваться в течение продолжительного периода времени [4].
Решение проблемы кибернасилия требует комплексного подхода. Безопасность в сети и цифровая грамотность для детей является необходимым условием профилактики кибербуллинга. Знание о цифровом следе, функциях, ограничивающих доступ к аккаунтам, программах, которые способны фильтровать оскорбительные комментарии, знание закона об администратином нарушении и штрафах способны предотвратить насилие в онлайн пространстве. Кроме этого, важной составляющей работы с проявлениями кибербуллига является выстроенная система психолого-педагогического сопровождения, которая может помочь справиться с психологическими последствиями киберзапугивания, а также сыграть жизненно важную роль в предотвращении онлайн травли. Эта система должна быть направлена не только на немедленное вмешательство при возникновении инцидентов, но и на долгосрочные стратегии обучения учащихся, родителей, учителей и администраторов причинам и последствиям кибербуллинга, а также на продвижение позитивной и уважительной онлайн-культуры. Вот некоторые ключевые компоненты:
Психологическая поддержка: учащиеся, пострадавшие от кибербуллинга - жертвы, виновники или сторонние наблюдатели - могут получить пользу от консультаций или терапии, чтобы справиться с эмоциональным расстройством, научиться механизмам преодоления трудностей и улучшить социальные навыки [2].
Безопасные механизмы информирования: школы и другие учреждения должны установить четкие и конфиденциальные процедуры информирования о случаях кибербуллинга. Учащиеся должны чувствовать себя комфортно, сообщая об инцидентах, не опасаясь мести или дальнейшего вреда.
Восстановительные практики: меры вмешательства должны быть направлены на восстановление отношений и устранение вреда. Это может включать в себя встречи между вовлеченными сторонами или мероприятия, направленные на развитие коммуникативных навыков, поведения в конфликте, сочувствия и понимания.
Превентивные меры и политика: наличие четкой политики в отношении киберзапугивания может помочь сдержать потенциальных обидчиков и защитить жертв. Политика должна четко определять, что является киберзапугиванием, указывать последствия и устанавливать обязанности школы по предотвращению и устранению киберзапугивания.
Вовлечение родителей: родители играют решающую роль в предотвращении кибербуллинга и поддержке жертв. Школы могут предоставить родителям рекомендации о том, как говорить с детьми о безопасности в Интернете, как контролировать деятельность в Интернете, не нарушая неприкосновенность частной жизни ребенка, и как реагировать, если их ребенок стал свидетелем травли.
Поддержка сверстников и лидерство: программы поддержки со стороны сверстников, такие как службы примирения или школьная медиация, могут оказать дополнительную поддержку жертвам киберзапугивания. Эффективной превентивной стратегией может быть также обучение лидеров ученического коллектива позитивной культуре общения в Интернете.
Список литературы.
1. Бочавер А.А. Хломов К.Д. Буллинг как объект исследований и культурный феномен// Психология : Журнал Высшей школы экономики . 2013. Т. 10, №3. С. 149-159
2. Коджаспиров А.Ю. Коджаспирова Г.М. Психолого-педагогическая безопасность образовательной среды детских учреждений. М. : Проспект, 2017
3. https://violenceagainstchildren.un.org
Статья подготовлена по материалам автора:
Анастасия Рожкова - педагог-психолог, детский и семейный психолог, преподаватель ВО, супервизор, действительный член Национальной экспертной коллегии СРО Национальная Ассоциация "Союз психотерапевтов и психологов", вице-президент и руководитель Совета по психотерапии и психологическому консультированию Ассоциации экспертов и специалистов социальной деятельности Ассоциации «Экспертное сообщество социальных инициатив», действительный член Общероссийской Профессиональной Психотерапевтической Лиги.